Заявление по случаю Международного дня защиты жертв пыток – 26 июня
В Международный день защиты жертв пыток международная правозащитная организация «Клуб Пламенных Сердец» осуждает продолжающуюся широкую практику пыток в Узбекистане.
Если в 2002 году по результатам своего посещения Узбекистана Специальный докладчик ООН по вопросу пыток господин Тео Ван Бовен оценил практику пыток в системе уголовного судопроизводства страны как систематической, сегодня, спустя даже через 12 лет после такой оценки, пытки до сих пор широко применяются в этой стране.
Пытки и схожие формы бесчеловечного, жестокого и унизительного обращения и наказания в Узбекистане в основном происходят в сфере уголовного судопроизводства. Систематичность применения пыток и схожих форм обращения в Узбекистане была не раз установлена международными экспертами. Несмотря на это, правительство Узбекистана продолжает отрицать практику применения пыток и утверждает, что пытки в стране просто недопустимы и любые заявления об этом тщательно расследуются. Пытки начинаются обычно с первых часов задержания и продолжаются в ходе предварительного расследования, чтобы вынудить задержанного давать признательные показания.
Иногда человека задерживают в рамках сфабрикованного административного дела и в качестве административного взыскания арестовывают на 15 суток, в течение которых потом уже против него фабрикуют уголовное дело и подвергают его пыткам, чтобы получить признательные показания. В Узбекистане широко применяется метод, когда прежде чем предъявить обвинение в убийстве, изнасиловании, грабеже и членстве в незаконных религиозно-экстремистских организациях, в отношении подозреваемых предъявляются обвинения административного характера с применением административного ареста сроком до пятьнадцати суток.
Для ареста узбекские силовики пользуются услугами агентов, сотрудничающих с правоохранительными органами, а также женщин лёгкого поведения. Арестованные не имеют доступа к адвокату и находятся в изолированном положении. И в это время их жестоко пытают и добиваются признания в совершении тяжёлых преступлений, которых они не совершили.Этот метод также широко применяется в отношении тех, кто вышел из тюрем и считается лицом, который опять может совершить преступление.
В отношении их применяют пытки, после которых они признаются в несовершённых преступлениях и получают длительные сроки, как рецидивисты.В основном это относится к политическим заключённым из числа религиозных групп и представителей гражданского общества. Для этой категории жертв пыток очень часто объектами психологического давления и угроз также становятся и члены их семей.
Несмотря на официальные заявления, в стране отсутствуют эффективные национальные механизмы расследования пыток и схожих форм жестокого обращения. Сотрудники правоохранительных органов, на которых поступает жалоба в связи с применением пыток и схожих форм обращения, не отстраняются от исполнения своих служебных обязанностей хотя бы на время расследования фактов жалобы, а продолжают оставаться на своих должностях, а иногда даже получают служебные повышения.
В стране также отсутствует эффективная и независимая от правоохранительных органов система расследования жалоб о пытках. Совершенно отсутствует система реабилитации и компенсации жертв пыток. Большинство случаев пыток и схожих форм обращения, поэтому носят латентный характер и очень редко доходят до настоящего расследования.
Для некоторых категорий осужденных пытки и схожие формы обращения продолжаются не только на этапе предварительного следствия, но и после того как человек был осужден и его отправляют в колонию исполнения наказания для отбытия срока лишения свободы. Пенитенциарная система Узбекистана остаётся полностью закрытой для независимых и международных наблюдателей. Несмотря на то, что с 2004 года узбекское правительство заявляет об открытии доступа к пенитенциарным учреждениям для всех независимых и международных наблюдателей согласно разработанному якобы новым правилам по посещению колонии исполнения наказания, в действительности никто не видел эти правила и подобные заявления правительства ложны.
По свидетельствам бывших заключённых и жертв пыток, в пенитенциарной системе Узбекистана пытки применяются непосредственно самыми сотрудниками правоохранительных органов и представителями администрации колонии исполнения наказания, а также специальной категорией заключённых, называющихся «лохмачами» в тюремном жаргоне и сотрудничающих с администрацией колонии.
Против политических заключённых (например, религиозные заключённые и представители гражданского общества) узбекское правительство также использует такие скрытые виды пыток и жестокого обращения, как заключение в штрафной изолятор, содержание с тяжелобольными осужденными, у которых диагностированы инфекционные болезни (например, туберкулёз или ВИЧ-СПИД), лишение возможностей свиданий с родными, принуждение к тяжёлым или унизительным видам труда на территории колонии.
В случаях с политическими заключёнными (например, заключённые из числа представителей гражданского общества Узбекистана и религиозные заключённые) узбекские власти часто обвиняют заключённых данной категории в неповиновении законным требованиям администрации учреждения по исполнению наказания (ст. 221 Уголовного кодекса Узбекистана). Ст. 221 Уголовного кодекса часто используется узбекскими властями для фабрикации нового уголовного дела против «неугодных» заключённых из числа представителей гражданского общества и религиозных заключённых для продления их сроков лишения свободы и дальнейшей их изоляции от общества.
Заключение в штрафной изолятор, иногда по несколько раз, по надуманным обвинениям очень часто предшествует фабрикации нового уголовного дела против заключённого по ст. 221 позже. Размещение заключённого в штрафной изолятор также служить официальной причиной отказа в применении ежегодной амнистии. Узбекские власти и администрации колоний исполнений наказания часто размещают политических заключённых в штрафной изолятор и впоследствии сфабрикуют новые уголовные дела по ст. 221, чтобы не допускать применения амнистии к ним или не выпускать их даже по окончании сроков наказания, продлив сроки наказания уже по новому уголовному делу.
Обвинения в нарушении внутренних правил учреждения исполнения наказания по ст. 221 Уголовного кодекса применяются буквально за несколько дней до объявления ежегодного акта амнистии, при этом руководство колоний часто полагаются на существующий заранее особый, негласный список заключённых, часто спущенный им центральным аппаратом министерства внутренних дел и Службы национальной безопасности, применение амнистии к которым или освобождение которых по окончании срока наказания, не желательно.
В течение короткого периода, иногда за несколько дней, против «нежелательного заключённого» фабрикуют нарушения правил внутреннего режима в колониях. В фальсификации нарушений режима содержания «нежелательным заключённым» в ход пускаются все средства, включая пытки в штрафном изоляторе колонии, лишение возможности видеться с родными и семьёй, провокации и показания «послушных» руководству колонии групп заключённых и представителей администрации колонии.
Фабрикация новых уголовных дел в отношении «нежелательного заключённого» в тюремном жаргоне Узбекистана называется своеобразно «террор». В этом процессе заключенный не обеспечивается адвокатом, его семья не знает о том, что фактически уже идёт подготовка к возбуждению нового уголовного дела в отношении заключённого и продления его срока, заключённый и его семья лишены возможности ознакомиться с официальными документами и решениями администрации колонии, признающими его нарушителем режима содержания в колонии. В результате этого заключённый будут признан злостным нарушителем внутреннего режима колонии и кроме амнистии, также лишается таких возможностей облегчения своего наказания как «условно-досрочное освобождение» и «замена наказания на исправительные работы».
Признание заключённого злостным нарушителем режима содержания впоследствии даёт основание для возбуждения нового уголовного дела по ст. 221 Уголовного кодекса и продления его срока наказания. Вышеописанный процесс проходит мимо прокурорского надзора – прокуратура как независимый государственный орган, обеспечивающий только надзор за соблюдением законности в подобных процессах, полностью закрывает глаза на грубые нарушения прав заключённого и фальсификации нового уголовного дела в отношении заключенного и появляется только в судебных слушаниях по новому уголовному делу по ст. 221. Уголовно-исполнительный кодекс Республики Узбекистан, как основной закон, регулирующий права и обязанности заключённого, лишен действенных механизмов эффективного предотвращения и проверки вышеописанных случаев грубых нарушений прав заключённых в стране.
Необходимо отметить, что случаи продления сроков лишения свободы по надуманным обвинениям по ст. 221 Уголовного кодекса не изучены полностью. Тут можно указать на несколько причин. Во-первых, предварительное следствие и судебный процесс по таким делам проходят в рекордно быстрых темпах, очень часто заключённые и их родственники не успевают нанять адвоката по собственному выбору. Во-вторых, предварительное следствие и судебные слушания по подобным делам проходят на территориях учреждений лишения свободы, что не лишает родственников заключенных и нанятых ими адвокатов доступа к таким учреждениям. Нанятые родственниками адвокаты, родственники заключённых и сами заключённые очень часто не имеют доступа к материалам таких новых уголовных дел, включая приговор суда.
Отдельно следует упомянуть о пытках и схожих формах обращения и наказания в отношении лиц, ищущих политическое убежище из Узбекистана, которых узбекские правоохранительные органы задерживают с помощью своих зарубежных коллег и добиваются их экстрадиции обратно в Узбекистан. Имеются многочисленные подтверждения о деятельности сотрудников узбекских правоохранительных органов на территориях таких стран, как Российская федерация, Казахстан, Кыргызстан и Украина именно против лиц, ищущих политическое убежище из числа граждан Узбекистана.
Также имеются данные о деятельности узбекских спецслужб и их агентуры против лиц, ищущих политическое убежище или уже получивших убежище на территориях ряда стран запада. Почти во всех случаях экстрадиции беженца обратно в Узбекистан его содержали в неизвестном месте, его родным не сообщали о его местонахождении, возбуждали против него уголовное дело по выдуманным обвинениям и обязательно подвергали его пыткам.
В качестве первоочередных мер по борьбе против пыток в Узбекистане, мы призываем власти осуществлять следующие необходимые шаги:
— Публично осуждать самыми первыми лицами и лидерами страны практику применения пыток в уголовном судопроизводстве страны, чтобы это прозвучало как однозначный сигнал и предупреждение о недопустимости пыток и неотвратимости наказания для виновников;
— Ратифицировать Факультативный протокол к Конвенции ООН против пыток и создать независимый национальный орган или ведомство, уполномоченное расследовать заявления и жалобы о пытках;
— Признать полномочия Комитета ООН против пыток по ст. 21 и 22 Конвенции ООН по пыткам (полномочие Комитета принимать и рассматривать жалобы по индивидуальным делам и жалобы от государств-участников Конвенции);
— Создать действенный национальный механизм признания, реабилитации и компенсации для жертв пыток в Узбекистане;
— Пригласить Специального докладчика ООН по вопросу пыток повторно посетить Узбекистан;
— Пересмотреть уголовные дела и судебные решения всех политических заключённых – осужденных представителей гражданского общества и религиозных заключённых (людей осужденных по ст.ст. 156, 159, 216, 244, 244-1, 244-2 и другие Уголовного кодекса) на предмет применения пыток и схожих форм обращения и наказания против них во время предварительного следствия и судебного процесса;
— Либерализация существующих правил и создание прозрачной, открытой и доступной пенитенциарной системы Узбекистана для свободного посещения и мониторинга представителями правозащитных организаций, неправительственных некоммерческих организаций, международных наблюдателей и журналистов.
Мутабар Таджибаева,
Руководитель международной правозащитной организации
«Клуб Пламенных Сердец»
26 июня 2014 года
Париж, Франция
Добавить комментарий