Скажите, пожалуйста, почему в узбекской оппозиции ничтожна роль бывших правительственных чиновников, обиженных режимом? В отличии, скажем, от Кыргызстана, Казахстана или Туркменистана?

Написал эти строчки и вспомнил о трагических судьбах мэра города Мубарек – Мурада Джураева, директора нефтебазы Самандара Куканова, банкира Рустама Усманова, бывшего вице президента, покойного Шукрулло Мирсаидова. Скромный список отважных личностей некогда приближённых к трону и пострадавших за своё инакомыслие.

Они отличались от рабски покорного и безликого чиновничества — винтиков и шпунтиков, обслуживающих ржавый государственный механизм и за редким исключением вообще не имеющих никаких убеждений, кроме тех, что полезны для карьерного роста и обогащения.

Люди, о которых я сейчас вспоминаю,не были безропотными пресмыкающимися. Они искренне мечтали о процветании узбекского государства, рефлексировали на происходящее вокруг и каждый был талантливым пионером своей отрасли. Они были реформаторами, искали новые пути экономического и политического развития страны и не скрывали своих мыслей.

Мурад Джураев первым в новейшей истории Узбекистана совершил административную перестройку города Мубарек и стал демократически избранным мэром, народным депутатом, видным оппозиционером.

Самандар Куканов за пять лет перестройки создал образцовую нефтебазу и, как многие хозяйственные руководители Нишановского периода после смены власти стал жертвой передела собственности. По всей видимости, новые хозяева хотели получать внушительную долю. Такой лакомый кусок, как нефтепродукты не должен был оставаться в руках строптивого народного депутата. Об этом можно только догадываться. А когда началось давление, вышел из коммунистической партии и примкнул к оппозиции. Отстранением Самандара Куканова с поста директора нефтебазы занимался Зокиржон Алматов, который работал в те времена заместителем начальника УВД Ташкентского облисполкома.

С Рустамом Усмановым у нас были дружеские отношения. Летом 1989 года я более месяца жил в его доме в Советабаде. И запомнил его, как умного и талантливого бизнесмена. Он показывал мне свой пчеловодческий кооператив и теплицы, где разводились красные черви. Рассказывал, как борется с местными чиновниками за право быть независимым предпринимателем. Мы часами говорили о перестройке в СССР, о реформировании Узбекистана, о межнациональных отношениях и даже фантазировали о совместной работе над историческим фильмом.

Вскоре, он, как и многие «сомневающиеся», которые поняли, что противостоянием с властью житейского успеха не добьёшься, отошёл от оппозиции и наши пути разошлись. За сравнительно короткий срок Рустам ака Усманов создал первый коммерческий частный банк «Рустам Банк» Несомненно, не обошлось без поддержки высокопоставленных лиц. Когда замеченный Исламом Каримовым Рустам ака был на вершине своей бизнес карьеры, я предложил ему спонсировать создание фильма о джадидах, но не встретил энтузиазма. После этого мы практически не виделись.

Поскольку бухгалтерия Рустама Усманова была прозрачная (комар носа не подточит) и он исправно платил налоги, поэтому не видел причин делиться с кем либо. По мнению художницы Азизы Маматовой, которая писала портреты предпринимателя, дружила с семейством и была посвящена в проблемы Рустама Усманова, за спинами людей которые «прессовали» банкира, находился Исмаил Джурабеков. И это, в конечном итоге и стало причиной его преследований и длительного тюремного заключения.

Мне кажется, если бы Рустам Усманов согласно вековым традициям, делился с повелителем, возможно, избежал бы заключения. Не знаю. Хотя вряд ли это его спасло. Поскольку сразу после независимости страна стала стремительно сползать в средневековье, из которого, как казалось, мы успешно выбрались. Но оказывается, не выбрались! А погружаемся всё глубже и глубже, и называется этот процесс «национальным возрождением». И первыми жертвами «национального возрождения» стали Мурад Джураев, Самандар Куканов, Шукрулло Мирсаидов, Шоврук Рузимурадов, Тоиба Туляганова, Жахонгир Маматов, Иномжон Турсунов, Мухаммад Салих, Рустам Усманов.

Как правило, самыми доверенными людьми эмира бухарского были рабы. Традиционно, у раба, допущенного к ханскому столу, не должно было быть никаких самостоятельных поступков мыслей и убеждений. Ничего, кроме беспрекословного послушания, собачьей преданности и благоговения перед «мудростью владыки». Как достойному человеку спрятаться от интриг, если каждый раб с помощью наушничества мечтает стать фаворитом. Куда может деваться умный, совестливый человек от своих мыслей, рефлексий, слов, поступков, которые фиксируются услужливыми завистниками и в дурной форме преподносятся владыке мира.

Судьба бывшего вице президента Шукрулло Мирсаидова – координатора оппозиции известна многим. Сначала его предали высокопоставленные рабы, которым он имел несчастье поверить, а потом рабы рангом пониже его попросту растоптали. Он был умным и смелым человеком. Охотно давал содержательные интервью. Всегда был в массах, участвовал в самых различных диспутах, говорил простым и понятным для простых людей языком и мечтал сделать Узбекистан не «великим», а благополучным государством.

Все мои герои, в большей или меньшей степени были приближены к верховной власти и пострадали за свою смелость и вольнодумие. Этот список и не мог быть большим. Потому что, и в коридорах власти, и в масштабе отсталой феодальной страны издревле был и есть хронический дефицит духовных и адекватных занимаемой должности современно мыслящих людей. Особенно это стало заметно, после миграции значительной части профессиональных кадров. По всей видимости, чтобы восполнить этот недостаток и был создан фонд «Манавият ва Марифат » («Фонд духовности и просвещения»). Близкое по своему назначению одиозному «Министерству правды» Джорджа Оруэлла, которое сегодня занимается «национальным возрождением»….

Хотя и без всякого «возрождения» от менталитета, от собственной культуры, которая, как гиря на шее тянет нас в преисподню никуда не деться. Этот средневековый атавизм, не способный адаптироваться к общечеловеческим демократическим ценностям изо дня в день, как деревянный ящик для формовки саманных кирпичей, штампует инфантильных рабов, и жестоких тиранов.

По поведению и выражению лиц, которых независимо во что одеты, и на каком языке говорят, за редким исключением, можно признать «саманный кирпич» в любом самом отдалённом конце света. (Саманный кирпич пригодный только для строительства глиняной стены или кибитки). И что более чем странно, «саманный кирпич» может обнаружиться в детях и внуках эмигрантов первой половины прошлого века, живущих в развитых демократических государствах, и никогда не посещавших Узбекистан. По всей видимости, не только культура, но и наследственность играют здесь большую роль.

Но что значит культура?

Культура – это множество табу – запретов на проявления животных инстинктов. Это этика поведения и нормы социальных взаимоотношений между людьми. Культура – это вековые традиции, обычаи, ритуалы и религиозные заповеди, которые впоследствии стали юридическими законами и нравственными правилами новых государств. Эти правила составляют основу культуры каждого этноса. Они обеспечивают защиту от враждебных сил природы, экономическое развитие, социальную гармонию и процветание носителей культуры.

Каждую отдельно взятую культуру обслуживают религиозные деятели, учёные, преподаватели высших учебных заведений, учителя школ и колледжей, творческие люди, которые с помощью книг, газет, журналов, телевидения и кино внедряют в массовое сознание духовные ценности каждой отдельно взятой культуры. Чем выше культура, тем благополучнее жизнь её носителей. А уровень культуры и социальное равновесие зависят от выполнения всеми слоями общества без исключения нравственных принципов и норм уголовного и гражданского права. То есть, закон превыше всего, перед законом должны быть равны и дворник и президент. Например, если в цивилизованной стране человека осудили на пять лет, то, как правило, по истечении этого срока его отпускают.

Однако конституция Узбекистана не более чем изготовленная из пластмассы новогодняя ёлка, которая пылится в кладовке и вынимается в День Конституции, после чего ёлка наряжается, и устраиваются хороводы для показухи. Поэтому у нас можно амнистировать отпетых рецидивистов и по надуманным причинам продлевать сроки заключения оппозиционерам, правозащитникам, журналистам.

Если конституция определила два срока президентства, то по истечении этого срока человек облагороженный культурой обязан перейти на другую работу или уйти на заслуженный отдых. Когда же он, подчиняясь животным инстинктам, ведёт себя, как эмир бухарский, элита, следуя своим животным инстинктам, безнаказанно творит произвол, а народ молчит, подчиняясь животному инстинкту самосохранения, тогда наступает кризис культуры. Культура не способная обеспечить социальную гармонию и процветание общества приходит в упадок. Как скажем, кризис культур и последовавшие за ними революции в государствах Северной Африки…

Упадочные культуры не способны адаптироваться к общечеловеческим ценностям. Они не могут обеспечить экономическое развитие и социальное равновесие общества. Нацеленные на обслуживание интересов правящего класса, они век за веком воссоздают систему ценностей удобных для процветания семейств властной элиты, объединённой общими экономическими интересами и круговой порукой. И ещё!

Упадочные культуры, как и культуры, отставшие от современного развития не способны обеспечить главный инстинкт животного мира – самосохранение стада, они неспособны обеспечить суверенитет и безопасность государства от внешнего врага и социальных потрясений, поэтому они легко завоёвываются соседями, уничтожаются или ассимилируют, или самоуничтожаются, как во Франции после Великой Французской революции и Октябрьского переворота в России.

Кстати, то, что происходит сегодня между Украиной и Россией, это тоже кризис культур. После этого странного экскурса, посвящённого моему пониманию культуры, вернёмся к нашей недавней истории. А именно к нравам, царящим в Бухарском обществе перед завоеванием среднеазиатских ханств во второй половине 19 века. Я не буду говорить о распаде империи тимуридов, а потом шейбанидов, о вековых междоусобных войнах, экономической, политической, культурной изоляции ханств, о многовековом застое и деградации. А приведу свидетельства очевидцев о культуре поведения, менталитете людей средневековой Бухары накануне русской экспансии в Туркестан.

Первое наблюдение сделано капитаном русской армии Егором Казимировичем Меендорфом, который в 1820 – 1821 годах в составе русского посольства посетил Бухарское ханство. Вот некоторые, мысли из его книги, которые показались мне, наиболее типичными для нашей современной культуры:

… Стремление к богатству [в Бухарском ханстве] столь сильно, что важные государственные чиновники со страстью предаются торговле …

… Начиная с хана, каждый предпочитает денежные подарки всем прочим: жадность к деньгам превосходит всякое представление…

… Доносы, интриги, зависть, столь распространённые при восточных дворах, оказывают на нравы ханских фаворитов пагубное влияние; они владеют искусством тонкого обмана и униженного раболепия, если этого требуют обстоятельства…

… Вся администрация находится в руках рабов, любимцев и особенно под влиянием одного семейства, семейства кушбеги?

… Одним словом, мы находим в Бухаре то же, что встречается во всех деспотических государствах: первого министра, наделённого огромной властью, которую он использует либо сам, либо через своих рабов и подчинённых, равнодушных к судьбе государства или скорее совершенно чуждых тому благородному чувству, которое мы называем любовью к родине…

… Множество правительственных чиновников в Бухаре должны рассматриваться как отбросы нации: подлость, с одной стороны, и протекция — с другой, необходимы им для достижения высоких мест…

… Хан даёт государственным чиновникам вместо награды выгодные поручения, иными словами, он им предоставляет способ безнаказанного разорения народа. Всё это сословие вампиров связано круговой порукой…

… Начальник протежирует подчинённому, потому что последний помогает заниматься грабежами. Всевозможным насилиям этих второстепенных деспотов беспрерывно подвергаются простые люди и собственники, не имеющие покровителей…

… Бухара, хоть и значительно более могущественная, чем окружающие её государства, не сумела внушить к себе уважения, то ли из-за малодушия хана, то ли из-за воинственного настроения её соседей…

… Мусульманин мнит себя безупречным, если исполняет предписания, содержащиеся в Коране и в комментариях к нему, заменяющих собой кодекс законов. Ему чужды более глубокие нормы поведения, диктуемые нам совестью и честью. Бухарцы более чем суеверны, и правительство не пренебрегает ничем, чтобы поддержать в них это чувство…

… Один мударрис проницательного и смелого ума осмелился как-то выступить против общепринятых идей и доказывал справедливость своих мнений с неопровержимой логикой. Улемы, вместо того чтобы отвечать, приказали ему замолчать, если он не желает быть сброшенным с верхушки минарета большой мечети. Понятно, что эта угроза положила конец дискуссии…

… Я заметил власть произвола на нравы бухарского народа, страх, который внушает ему эта власть, и пагубные последствия религиозной нетерпимости. Столица страны напоминает монастырь, где надзор за соблюдением предписаний и обрядов религии представляется основным занятием правительства. Впрочем, эти действия государственной власти не делают людей лучшими. Мысли бухарцев исключительно направлены в сторону торговли, и жажда наживы слишком велика, чтобы они могли примирить заботу о торговых делах с монастырским образом жизни, которому их хотели бы подчинить.

Е.К. Меендорф, «Путешествие из Оренбурга в Бухару».

1822 год. Цитаты из главы 7, 8.

А вот некоторые цитаты из книги венгерского путешественника Арминия Вамбери, который посетил Бухарское ханство сорок лет спустя после Е.К. Меендорфа:

… Я возвращаюсь из края, где смотреть считается бесстыдством, спрашивать преступлением, записывать смертным грехом…

… Я не могу забыть Бухару уже и потому, что мне известны усилия её сохранить религию в чистоте, которыми отличаются и правительство и народ. Я часто слышал, что Бухару называли истинной опорой Ислама. Титул слишком слаб. Её следовало бы назвать Римом Ислама, тогда как Мекка и Медина его Иерусалим…

… Я всеми силами старался спасти религиозную честь Османлы, а в душе поздравлял Турок, сохранивших под влиянием искажённого исламизма столько хороших свойств, между тем, как их соплеменники хвастающие близостью к источнику чистой веры, отличаются только бессовестным нищенством, лицемерием и лживостью…

… Гнёт формалистики религиозной и правительственной уничтожают всякий след веселья и радости. Шпионы эмира проникают даже в семьи и горе тому кто осмелится восстать против форм религии, или авторитета государя. Годы тирании так запугали народ, что муж и жена даже без свидетелей не смеют произносить имени эмира, не прибавляя слов: «Да продлит ему Бог жизни на 120 лет»…

… По нашим понятиям, государь называющий себя справедливым не должен был вести себя так, как он вёл себя в Коканде…

… Он, строг к высшим сановникам и наказывает смертью каждый, даже ничтожный их проступок, тогда как в отношении бедных он гораздо снисходительнее. Оттого-то в народе его называют убийцей слонов и защитником мышей.

«Путешествие по Средней Азии в 1863 году».

Перевод с английского, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, Типография Ю.А. Бокрама, 1865 год. Стр. 95-96-97.

Арминий Вамбери.

Обидно и досадно! За две сотни лет. Изменился облик наших городов. Мы ездим на современных автомобилях, летаем самолётами, пользуемся электричеством, водопроводом, природным газом, радио и телевидением, у нас спутниковые антенны, компьютеры и интернет, кино, и телевидение современное медицинское обслуживание и много-много другого. Но это только интерьер. Обусловленный общим научно-техническим прогрессом. В том нет никакой нашей заслуги.

Мы просто чайники — пользователи. За последние триста лет мы ничего не изобрели. У нас сомнительный менталитет и массовое сознание, дремлющее в средневековье. А эмир Насрулла II всё время твердит, что мы ничем ни хуже других. Что мы потомки Великих Беруни и Авиценны, Алишера Навои и Улугбека, Амира Тимура и Бабура. Наверное, он не знает, что невозможно дважды войти в одну и ту же реку. Река времени давным-давно унесла вглубь веков Великих Беруни и Авиценну, Алишера Навои и Улугбека, Амира Тимура и Бабура. Наша вода другая и мы сами лилипуты.

Мы современники мстительных эмиров бухарских, и изворотливой придворной черни способной на любую подлость ради наживы. О нашем времени писали Ахмад Дониш, Садриддин Айни, Файзулла Ходжаев, Фитрат и другие — рекомендую почитать. Зачем же возрождать культуру, которая, как кирпичи штампует лживых, трусливых рабов и мстительных деспотов с ярко выраженными животными инстинктами самосохранения, граничащими с паранойей? Зачем возрождать культуру, которая была банкротом уже сотни лет назад? Культуру, которая 150 лет назад не смогла оказать сопротивления завоевателям?

Культуру равнодушную сегодня к судьбе соплеменников живущих по соседству? Соплеменников, которых тысячами уничтожают орды диких кочевников? Зачем возрождать культуру, которая неспособна обеспечить достойное существование миллионам простых людей, бегущим в другие страны от нищеты и произвола? Зачем возрождать культуру, в которой нет места благородству и великодушию? Культуру, в которой нет понятий чести и достоинства. В которой нет места правде и честному слову. Зачем возрождать культуру, в которой за редким исключением, процветают аферисты, мошенники, казнокрады, взяточники и воры? Культуру, в которой нет места элементарной жалости и милосердию.

Зачем возрождать культуру, которая гноит в тюрьмах и уничтожает наиболее ценный генофонд нации, преследует носителей идей свободы, демократии, прав человека и социальной справедливости, без активного участия которых Узбекистан никогда не сможет интегрироваться в общечеловеческую культуру. Зачем возрождать культуру, которая, как и сотни лет назад служит только интересам малой кучки правящего класса? Культуру, в которой царят социальная несправедливость, ложь и вседозволенность правящей элиты равнодушной к судьбе десятков миллионов нищих и запуганных людей. И последнее! Зачем возрождать культуру, которая служит нравственной деградации и физическому уничтожению нации? Такая культура не имеет права на существование.

Абдулазиз МАХМУДОВ

(Абдулазиз Махмудов – независимый узбекский документалист. В своих материалах он выражает свою точку зрения на происходящие события в Узбекистане. Мнение автора может не совпадать с мнением редакции «Жараён»).